 |
 |
|
|
Жульничество начинается уже с названия. Складывается впечатление, что о боях под Ржевом до сих пор ничего не писали, а товарищ маршал 14 месяцев безвылазно сидел под городом и без передышки штурмовал его, зазря проливая реки крови.
На самом деле ни первая, ни вторая фраза не соответствуют действительности. В последние годы о боях вокруг Ржева выпущено изрядное количество книг, написанных с самых разных позиций. И даже в советскую эпоху любой интересующийся историей Второй Мировой войны мог прочесть о происходивших там боях в воспоминаниях маршала Жукова, мемуарах командира 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала Белова, дневнике начальника германского Генштаба Гальдера и других работах. Поскольку сражения складывались для Красной Армии неудачно, писали скуповато, но неизвестными эти операции назвать никак нельзя.
Нелепо описывать сражения вокруг Ржева и Вязьмы как одну супербаталию под командованием Жукова. На самом деле с января 1942-го по апрель 1943-го там имели место четыре крупных наступления советских войск. Первая Ржевско-Вяземская операция (8 января - 20 апреля 1942 года), первая Ржевско-Сычевская операция (30 июля -23 августа 1942 года), вторая Ржевско-Сычевская операция (25 ноября-20 декабря 1942 года) и вторая Ржевско-Вяземская операция (2-31 марта 1943 года). Георгий Константинович участвовал только в первых трёх, а общее руководство осуществлял лишь в обеих Ржевско-Сычевских операциях. В сентябре 1942 года, когда 30-я армия Калининского фронта штурмовала Ржев и даже на короткое время захватывала его, Жуков вообще находился под Сталинградом.
Кроме того, трагически вещая о провале Первой Ржевско-Вяземской операции, режиссёр со сценаристом ненавязчиво «забывают», что она являлась завершающей фазой советского контрнаступления под Москвой, которое никак нельзя считать неудачным. Отступив от Москвы на 150-250 километров, вермахт потерпел первое крупное поражение во Вторую мировую войну. По данным уже упоминавшегося Гальдера за декабрь 1941-го - апрель 1942-го вермахт на Восточном фронте (без учёта авиации, флота и союзных войск) лишился 112726 человек убитыми, пропавшими без вести и пленными. Подавляющее большинство этих потерь приходится на бои под Москвой. Завоевание Польши, Франции, Бельгии, Нидерландов, Дании, Норвегии, Югославии и Греции стоило Германии куда меньшей крови.
Крайне двусмысленно звучат и заявленные в фильме потери советских войск. Цифра названа правильная – полмиллиона, но звучат и оговорки: мол, данные это то ли официальные, то не окончательные. А значит, возможно, правы и те, кто говорит то ли о миллионе с лишним, то о двух миллионах погибших советских солдат. Общие безвозвратные потери Красной Армии в четырёх Ржевских операциях составили 433 037 человек, часть которых попали в плен и впоследствии были освобождены. Если добавить потери 30-ой армии во время боёв за Ржев в августе – октябре 1942 года, частей Калининского фронта в ходе ликвидации немцами советского выступа между городами Белый и Оленино и группы войск действовавших в немецком тылу под Дорогобужем, весной-летом 1942 года, получится как раз порядка полумиллиона.
Говорящие о многократно больших жертвах, жульничают, чтобы создать эффект кровавой и бессмысленной бойни. Они прибавляют к безвозвратным потерям санитарные, зачисляют в покойники всех раненных, контуженных и заболевших и действительно получают цифру под 2 миллиона.
Приём старый, но срабатывает безотказно. Недаром из книжки в книжку кочует цифра о 300 тысячах бойцах, которых кремлёвские маньяки положили под Берлином, тогда как на самом деле три советских фронта, ликвидировав миллионную группировку противника, потеряли 81116 человек.
Не менее эффектный фокус проделывается с 33-ей армии, которой посвящена примерно четверть фильма. Формально придраться не к чему, при попытке прорыва из немецкого тыла армия была полностью уничтожена, а её командующий генерал Ефремов погиб. Однако авторы опять забывают, что реально группировка Ефремова составляли лишь часть соединений, действовавших в тылу врага между Вязьмой и Ельней, и была «армией» только по названию. Её численность к марту 1942 года составляла порядка 12780 человек – меньше одной полностью укомплектованной стрелковой дивизии. В тоже время все остальные прорывавшиеся из окружения войска (1-ый гвардейский кавалерийский корпус, 4-ый воздушно-десантный корпус и пять лыжных батальонов) успешно дошли до своих.
Конечно, гибель солдат Ефремова всё равно трагедия, но её масштаб столь явно раздувается, что становится понятным: авторам глубоко плевать на всех погибших и самого генерала, и они преследуют чисто технологическую цель. Они желают посильнее врезать погибшим генералом по репутации Жукова, как в 80-е годы по образу Сталина лупили Бухариным и другими «верными ленинцами». Когда же задача была выполнена «верных ленинцев» мгновенно перестали превозносить и объявили такими же кровавыми извергами, как и уничтоживший их Иосиф Виссарионович.
Особенно умиляет, что создатели картины почти до самого финала не могут понять, что такого было в этом месте, что две величайшие армии мира год с лишним возились вокруг него? Только в самом конце скороговоркой упоминается, что бои под Ржевом в ноябре 1942 года отвлекли немецкие силы от Сталинграда, и позволили нам уничтожить на Волге армию фельдмаршала Паулюса. После их завершения немцы смогли перебросить на юг три танковые дивизии, но было уже поздно.
Это правда, но далеко не вся. На самом деле немцы удерживали Ржевско-Вяземский плацдарм, видя в нём важнейший плацдарм для повторного наступления на Москву. Гальдер называл Ржев и Сычевку «главными опорами нашего продвижения на Восток». Немецкий генерал Гросманн уже после войны написал книгу с красноречивым названием «Ржев – краеугольный камень Восточного фронта». В других германских источниках фигурируют не менее броские эпитеты «трамплин для прыжка на Москву», «кинжал, нацеленный на Москву» и «пистолет, приставленный к сердцу России».
Ни малейшего преувеличения тут нет. Летом-осенью 1942-го атака на столицу от Ржева в разгар германского наступления на юге создавала для СССР серьёзные проблемы. Чисто оборонительная тактика могла и не сработать. Растянувшийся на тысячи километров советско-германский фронт никакой линией Маннергейма не прикроешь, и его прорыв угрожал катастрофой. В похожей ситуации находились и гитлеровцы, для которых такой же катастрофой могло обернуться проникновение противника вглубь плацдарма.
Неудивительно, что обе стороны неоднократно пытались перехватить друг у друга инициативу. Немцы на московском направлении не раз переходили в наступления, и далеко не всегда удачно. Так полностью провалился план окружить и уничтожить советские войска, расположенные в угрожавшем Ржевско-Вяземскому плацдарму выступе вокруг города Сухиничи. Сосредоточив для операции получившей название «Смерч», восемь танковых дивизий (почти столько же, сколько под Сталинградом и на Кавказе), немцы поневлоле изменили свои планы. После прорыва войск Жукова восточнее Ржева, три танковые дивизии и элитная моторизованная дивизия «Великая Германия» были срочно переброшены на затыкание дыры. Остальные первоначально продвинувшись на 20-25 километров, отступили на исходные позиции с большими потерями.
В целом многомесячные сражения вокруг Ржевско-Вяземского выступ завершились вничью. Вермахт отбил все попытки Красной Армии уничтожить плацдарм, нанёс ей тяжелейший урон и оставил позиции в полном порядке, когда двигающиеся с юга к Орлу советские войска стали угрожать тылу группы армий «Центр». Чтобы остановить их потребовались солдаты, которых было больше неоткуда взять. Однако и наша армия так и не дала лучшему воинству Европы ни разрядить направленный на Москву пистолет, ни спасти своих гибнувших товарищей в Сталинграде.
