АПН Северо-Запад АПН Северо-Запад
2013-08-12 Сергей Беляк
Записки адвоката Беляка. Часть 25

Продолжение. Части 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24

И все-таки, несмотря на все попытки политических противников Жириновского дискредитировать его в глазах людей и объявить вне закона, Вольфович продолжал вести активную деятельность и месяц за месяцем неуклонно набирал очки.

В январе 1992 года в штаб-квартиру его партии пришла вот такая телеграмма:

"УВАЖАЕМЫЙ ВЛАДИМИР ВОЛЬФОВИЧ БЛАГОДАРИМ ЗА ПОДДЕРЖКУ В НАШЕЙ БОРЬБЕ ЗА СОХРАНЕНИЕ ЕДИНОГО ФЛОТА ВАША ЖИЗНЕННАЯ ПОЗИЦИЯ В ЭТОМ ВОПРОСЕ ВСЕЛЯЕТ НАМ УВЕРЕННОСТЬ В ПРАВОТЕ НАШЕЙ ПОЗИЦИИ = КОМАНДУЮЩИЙ КРАСНОЗНАМЕННЫМ ЧЕРНОМОРСКИМ ФЛОТОМ АДМИРАЛ И КАСАТОНОВ"

А вот письмо 13-летнего мальчика из Ульяновска (города, где родился и вырос будущий вождь мирового пролетариата Владимир Ульянов-Ленин) Димы Семенова, которое он написал и отправил Жириновскому 23-го марта 1992 года (цитирую с сохранением авторской орфографии и пунктуации):

"Уважаемый Владимир Вольфович мне 13 лет живу в городе Ульяновске. Мой отец голосовал в предвыборной кампании по выборам президента России за вас. Мой отец не был коммунистом и ненавидит воров и взяточников - они развалили Россию. Если бы каждый работал на своем месте, не залезал в карман государству то был настоящий социализм. Бывшие коммунисты-начальники - нынешние демократы это и есть воры. Они вступили в партию коммунистов, чтобы иметь должность. Перестали давать должность, они стали демократами. Поэтому они и развалили нашу Россию. Я восхищаюсь вашей энергией в борьбе за единую Россию. В средствах массовой информации вас представляют шутом. Это значит, что вас боятся. Особенно радио России, то есть, радио подлиз и лгунов. Моё вам пожилание - смотрите с экранов телевизоров как хитрец Ельцин, с мягкой улыбкой. И вы приобритёте больше сторонников.

Владимир Вольфович если можите поставьте ваш автограф и отошлите мне его. Конверт прилагаю.

С уважением будущий член вашей партии Л.Д.П. Семенов Дима".

Где он, и кто он теперь - этот Семенов Дима с Камышинской улицы Ульяновска?..

Когда в октябре 1993 года начался обстрел войсками и спецподразделениями Министерства безопасности и МВД здания Белого дома, где размещался Верховный Совет, взбунтовавшийся против узурпировавшего власть Ельцина, я, как и многие другие москвичи был на улицах города.

Теплый, солнечный день - "золотая московская осень". Люди привычно спешат по делам или прогуливаются по улицам и бульварам, а по Садовому кольцу в сторону площади Восстания мчатся с открытыми дверями милицейские автобусы со спецназом.

По территории зоопарка и вокруг сталинской высотки короткими перебежками передвигаются группы по два-три спецназовца со снайперскими винтовками и стреляют на глазах у прохожих по окнам этой самой высотки. У американского посольства проход по Большому Девятинскому переулку закрыт, - оттуда спецназовцы палят по внутренним окнам Белого дома.

"Что же это делается? Как же такое возможно?" - Говорит мне невысокий, худощавый парень с густой копной каштановых волос и легкой небритостью на лице. В глазах у него блестят слезы, и он долго идет со мной рядом почти от Маяковки, а потом, также как и я, прячется, на всякий случай, от выстрелов за стеной старого московского дома на площади Восстания.

"Не высовывайтесь!" - Кричит нам охрипшим голосом какой-то мент, и мы не высовываемся.

"Как же так? - Снова ахает парень. - Почему народ не выходит? Разве так можно - по своим?.."

"А ты откуда?" - Спрашиваю я, улавливая едва заметный акцент.

"Из Чечни", - отвечает парень и вытирает рукавом слезы на глазах.

Через год, когда в самой Чечне начались вооруженные столкновения противников и сторонников Джохара Дудаева, в одном из выпусков популярной в те годы публицистической программы петербургского телевидения "Пятое колесо" показали большое интервью с ним.

Дудаев,провозгласивший независимость своей республики от России (что полностью соответствовало указанию Бориса Ельцина всем руководителям национальных автономий брать суверенитета столько, сколько они “проглотят”), был одет в советский генеральский мундир и держался перед камерой очень уверенно, а говорил, как всегда, вызывающе дерзко.

- Почему у людей в Чечне так много оружия? - Спрашивал его тележурналист.

- Иметь личное оружие - это многовековая традиция нашего народа, - отвечал Дудаев с дьявольской улыбкой на устах, окаймленных тоненькой черной полоской усиков.

- Но это же - боевое оружие - автоматы, пистолеты… И люди постоянно стреляют прямо на улицах!..

- Оружие нам оставили ваши военачальники. Став независимым государством, мы получили право не только на наши недра, но и на ту часть вооружений Советского Союза, которая находилась на нашей территории. И ваше руководство с этим согласилось. Но если вы думаете, что наличие оружия у нашего населения влияет на количество преступлений, то вы ошибаетесь: в Чеченской Республике Ичкерия преступности, практически, нет. Мы знаем, как с ней бороться...

- И как же?

- У нас существует свои суды. Но главное - у нас существуют традиции, которые свято соблюдаются чеченцами. И эти традиции не позволяют чеченцу применять оружие без серьезных на то оснований.

- И что же это за основания? Самооборона?

- Если, к примеру, чеченец едет в общественном транспорте и его оскорбили, то он имеет право ударить обидчика рукой. Если же его ударили и причинили травму размером больше хлебного зёрнышка, то он имеет право нанести обидчику ответный удар ножом. А если чеченца ударили ножом, то он имеет право на выстрел...

Я передаю сейчас слова Джохара Дудаева, конечно же, по памяти, но ручаюсь, что по форме - очень близко к оригиналу, а по смыслу - совершенно точно.

Не в силах оторваться от экрана телевизора, я ловил каждое слово, каждый жест бывшего советского генерала, участника Афганской войны, коммуниста Джохара Мусаевича Дудаева, ставшего руководителем одной из национальных республик России, и поначалу был попросту ошарашен услышанным.

А потом, когда выключил телевизор и посмотрел на своего, безмятежно спящего в детской кроватке в обнимку с тряпочной собачкой, крошечного сына, то меня охватил ужас от мысли, в какой стране придется ему жить и что за жизнь готовят ему все эти люди!..

Что произошло со страной и всеми нами дальше - хорошо известно.

"Ель-цин! Ель-цин! Ель-цин!.." - Радостно скандировали толпы людей на московских площадях и улицах в августе и сентябре 1990 года, а ветер и эхо разносили по городу: "Яй-ца! Яй-ца! Яй-ца!.." И многие находили это забавным.

Потом, постепенно, эйфория прошла и наступили серые будни, приносящие больше разочарований и стыда, чем радости и гордости за свою страну. Отмена старых законов и долгое придумывание новых, правовой беспредел и отсутствие социальных гарантий, криминальные войны, рейдерство и рэкет, крушение надежд и сокращение рождаемости, увеличение смертности и рост числа суицидов.

И снова стали выходить на площади десятки и сотни тысяч тех же самых людей, но теперь они уже не смеялись и кричали только одно: "Долой!"

Их научились разгонять и обманывать, обещая манну небесную, запутывая ребусами вопросов и ответов ("да-да-нет-да") на референдумах и запугивая "красно-коричневой" угрозой. А потом - и Чечней. Шокирующие кадры военной хроники из Грозного и цинковые гробы, - снова, как в Афганскую войну, груз200...

А мы дома в те годы выпускали стенную газету.

Газета называлась "Живодёрня". А эпиграфом к ней были слова Владимира Жириновского "Пошел вон, подлец!", сказанные им однажды в Питере, в вестибюле гостиницы, какому-то настырному мужичку, то и дело вставлявшемусвои едкие замечания по ходу интервью Вольфовича местным журналистам.

Газета выходила по праздникам. Детям все это ужасно нравилось. Они принимали в ее создании самое активное участие, ползая на четвереньках по разложенному на полу большому листу бумаги с карандашами и красками, в то время как за ними равнодушно наблюдал со своего кресла в прихожей старый французский бульдог.

"Весело у вас тут!" - Сказал мне как-то один мой знакомый - Валерий Авакович Сумбатов, армянин, дед которого был генералом царской армии и военным врачом, а сам он - уроженцем дагестанского Кизляра, выпускником Грозненского нефтяного института и начальником небольшого строительно-монтажного управления в Москве. Одинокий, пожилой мужчина с больным, добрым сердцем, он, как и все мы в те годы, лишился своей большой страны, лишился партии, в которую верил, и совсем скоро должен был лишиться своего СМУ, которому отдал много лет жизни, здоровья и души. А на его малой родине уже полыхала гражданская война...

Он заходил иногда к нам на огонёк, чтобы пообщаться со мной и чуть-чуть повозиться с моими ребятами.

"Да, весело, - грустно ответил ему я. - Обхохочешься".

И вот тут появилась "Лимонка".

Сергей Беляк

Продолжение следует