АПН
ГЛАВНАЯ НОВОСТИ ПУБЛИКАЦИИ МНЕНИЯ АВТОРЫ ТЕМЫ
Пятница, 29 марта 2024 » Расширенный поиск
МНЕНИЯ » Версия для печати
2010-07-30 Юлия Малышева:
Модернизация и пустота

Когда мы говорим о модернизации российской экономики, то может показаться, что это вопрос только технологий и инвестиций. Однако без прочной институциональной базы любые технологии нелепым островком повисают в пустоте, чтобы затем обрушиться нам на головы.

Сапсан, Allegro

Таким примером можно считать запущенный между Москвой и Санкт-Петербургом первый в России скоростной поезд “Сапсан”. Чтобы обеспечить скоростной проезд новейшего поезда по построенным еще в 19 веке рельсам, пришлось отменить дешевые медленные поезда и пригородные электрички, обрекая тысячи люди на многочасовое ожидание. Ветхие переезды и эстакады из-за вибрации от скоростного поезда стали просто разваливаться, из-за чего пришлось срочно закрывать на ремонт мост на Ленинградском шоссе в Москве – а из-за этого ремонта образовалась самая большая автомобильная пробка в истории России и оказался парализован главный аэропорт Москвы – Шереметьево. Неудивительно, что в самом “Сапсане” постоянно возникают технические сбои, а население городов и сел, расположенных вдоль железной дороги, этот поезд ненавидит – за полгода он более 30 раз подвергался хулиганским нападениям – поезд закидывали камнями местные жители.

В декабре планируется запуск скоростного поезда “Allegro” между Санкт-Петербургом и Хельсинки, однако малоизвестно, что этот новый поезд также будет ходить по старым изношенным рельсам. Кроме того, его маршрут в 13 местах пересекает дорожную сеть Петербурга и области, а, значит, сотни тысяч людей на своих автомобилях ежедневно будут часами стоять в пробках возле железнодорожных переездов, чтобы несколько десятков пассажиров Allegro смогли с комфортом проехать триста километров. Являются ли эти скоростные поезда вестниками российской модернизации?

Сколково

Или таким вестником является любимое детище президента Медведева – “инновационный” город Сколково, где он пытается построить российский аналог американской Кремниевой долины? Чтобы заманить крупные высокотехнологичные компании, для Сколково пришлось придумать особый режим, особую структура власти, и даже собственную милицию: обеспечить нормальную работу “штатных” институтов невозможно, поэтому приходится создавать отдельные структуры, работающие в ручном режиме под управлением непосредственно Медведева.

Как Путин, по сути, работает менеджером по продажам газа в “Газпроме” (этой работе он посвящает 2/3 своего рабочего времени и 90% зарубежных поездок), так и Медведев, по сути, работает не президентом РФ, а мэром Сколково – только его проблемы он и способен решить, только в Сколково он может попытаться если не стереть, то хотя бы “прогнуть” барьеры, препятствующие модернизации по всей стране, в каждом городе. Некоторые из этих барьеров заслуживают отдельного упоминания.

Сложное регулирование

В России существует громоздкая и непрозрачная система технического и санитарного регулирования. Одних только служб, имеющих право контролировать качество товаров и услуг, существует более 30: Росстройнадзор, Ростехнадзор, Ростехрегулирование и т.д. Каждое из них имеет собственный набор правил и требований, зачастую расплывчатых и взаимоисключающих. Ни одна компания не может внедрить какие-либо новые технологии или оборудование для производства, потому что в устаревших технических инструкциях жестко прописано все, что может использоваться для производства, вплоть до цвета рычагов на станках. Разработку и введение новых технических регламентов российские регулирующие органы саботируют уже более десяти лет.

Это создает основу для прочной коррупции и политического волюнтаризма: практически все компании платят взятки за право не исполнять прописанные в законе требования, однако если компания вдруг чем-то становится неугодна властям – те могут ее в любой момент вполне законно закрыть за неисполнение этих требований. С этим недавно столкнулись финские производители продуктов питания (Valio и др.), импорт продукции которых в Россию был запрещен под нелепыми предлогами вроде необходимости перекрашивания стен в цехах. Видимо, теперь этим компаниями придется или договариваться с российскими властями политическим путем (например, завтра финское правительство снизит экологические требования к строительству нефтеносного“Северного потока”), или включаться в привычные российским бизнесменам коррупционные практики. Впрочем, пример компании “Стокманн”, которая недавно построила огромный уродливый супермаркет в самом историческом центре Санкт-Петербурга, нарушила все существующие градостроительные нормы и каким-то загадочным образом сумела получить на это разрешение городских властей – этот пример показывает, что некоторые финские бизнесмены уже слишком хорошо усвоили худшие традиции российского бизнеса.

Мы считаем, что России следует просто скопировать технические требования к различным видам продукции, применяемые в Евросоюзе, и ввести их на своей территории. Невозможно себе представить, что современные европейские требования к качеству товаров и услуг окажутся ниже применяемых сегодня в России советских правил 1960-х годов.

Также следует ликвидировать заградительные пошлины и нормы, препятствующие проникновению на российские рынки европейских компаний. Во всех отраслях, от дорожного строительства до авиаперевозок, только открытая конкуренция с европейскими компаниями заставит, наконец, наш бизнес всерьез снижать себестоимость и повышать качество.

Отсутствие конкуренции

Даже если понимать модернизацию очень узко, как совершенствование технологий и повышение технического уровня экономики, этот рост технического уровня возникает не сам по себе, а является следствием конкуренции. Компании конкурируют друг с другом в первую очередь по цене, стараясь снижать себестоимость продукции, и для этого им нужно внедрять новые технологии производства. Когда резервов снижения цен не остается, они конкурируют по качеству и свойствам своей продукции, и для этого им опять же нужны новые технологии. Конкуренция – это единственный источник спроса на инновации. И этот источник в России отсутствует.

По данным Института Экономики Переходного периода, в котором я работаю, около 20% российских компаний вообще не сталкиваются с конкуренцией на своих рынках, в т.ч. лишь около 50% сталкиваются с конкуренцией со стороны импорта и иностранных производителей. Это происходит в т.ч. из-за жесткого административного раздела региональных рынков и невозможности для многих компаний продавать свои товары и услуги в других, даже соседних регионах, а также из-за вымывания конкуренции государственным заказом, размещение которого зачастую происходит на коррупционной основе.

Лже-предпринимательство

Многие компании, якобы занимающиеся бизнесом, в реальности принадлежат родственникам чиновников и занимаются теневым перераспределением бюджетных средств. Так, руководитель московского дорожного департамента Александр Левченко заключил контракты с компанией своей жены Надежды Буравлевой на 8,5 млрд. руб., 22-летняя студентка-племянница краснодарского губернатора Анастасия Ткачева владеет несколькими заводами и агрохолдингами, а сын губернатора Санкт-Петербурга Сергей Матвиенко за годы губернаторства своей мамы, с 2004 по 2010, стал совладельцем нескольких банков и строительных компаний, и обладателем состояния в 6 млрд. долларов. Не стоит даже и упоминать про знаменитую супругу московского мэра г-жу Батурину – про нее все написано в докладе у Бориса Немцова.

Являются ли эти люди предпринимателями? Заинтересованы ли они в модернизации экономики? Будут ли эти компании внедрять современные технологии? Очевидно – нет. Им это не нужно – они и так имеют неограниченный доступ к любым видам ресурсов. Более того – другие компании, работающие на тех же рынках и видящие этот пример, также лишаются стимулов к нормальной предпринимательской деятельности, ибо выиграть конкуренцию у “ привилегированных” все равно невозможно.

Юлия Малышева

Тезисы выступления на Финско-Российском Гражданском Форуме, опубликовано в блоге автора

ГЛАВНЫЕ ТЕМЫ » Все темы
Дефективный менеджмент
ПОЛЕМИКА
2011-04-18 Мухаммад Амин Маджумдер:
Мозговой шторм. Подобные экстремистские организации не имеют право на существование в нашем российском обществе. Конечно, мы положительно к этому отнеслись. Мы давно проявляли эту инициативу. Надеюсь, что активисты ДПНИ не смогут создать подобную организацию под новым названием.